Гид:

Традционно сонеты пишутся пятистопным, реже шестистопным ямбом. Однако этот венок я написал анапестом, дабы усложнить себе задачу и, учитывая затронутую тему, придать венку своеобразные интонации, свойственные трехсложным размерам. Мне кажется, вышло удачно, и форма соответствует содержанию.

Александр Воронин

ПРЕДПИСАННЫЙ КРУГОВОРОТ

               Венок сонетов

1.
Обрывая реальность земного обмана,
наплутавшись в себе, как в дремучем лесу,
попытаешься истины выжать росу
из кипящего в колбе сознанья тумана.
Для чего, уповая на милость Урана,
каждый шаг рассчитав, чтоб в небес бирюзу
воспарить, ты останешься все же внизу.
Видно, дух заслужил лишь просторы дивана.

Это – боль наподобие муки распада,
и однажды, отбросив привычный уклад,
замирая от страха, шагнешь наугад
в никуда. А возможно – в преддверие ада.
Вероятен, однако, иной поворот –
жажда истины шаг превращает в полет.

2.
Жажда истины шаг превращает в полет,
и тебе, словно птице, взмывающей с ветки,
примитивным покажется аэрофлот
от заслуженных асов до взлетной разметки.
Наполняет блаженство иссохшие клетки,
истощенные тленом. Наитье не врет –
этим даром владели далекие предки,
и сумел запустить ты магический код.

Прозревает душа, ощутив пустоту
под собой и ничтожность оставленной дали,
и вбирает земную в себя красоту
как одну из проекций смертельной печали.
И каким бы уже не случился исход,
отрешась, разбивает душа небосвод.

3.
Отрешась, разбивает душа небосвод,
и, кляня безвозвратность случайного шага,
ожидаешь навеки ослепнуть от мрака,
как ослеп, в темноте промышляющий, крот.
Но является вестником вечного блага
непонятно с каких опустившись высот,
затмевающий звездных огней хоровод,
ослепительный свет. Не слепящий, однако.

Вся прошедшая жизнь промелькнет перед взором,
чтоб яснее увидел ее суету,
и пронзит тебя стыд вперемешку с позором.
Этот горький урок не имеет изъяна,
но усвоив, душа переходит черту
и становится частью астрального плана.

4.
И становится частью астрального плана
продолженье хаоса – спираль бытия,
оплетавшая душу, как будто лиана,
и ее изъязвившая, словно змея.
Там не райские кущи, не сад, не поляна.
Невозможно представить, какие края
освещает Создатель, от смертных тая
за незримой завесой земного экрана.

Суть гармонии – в перемеженьи цветов
на нетленном холсте бесконечного света,
в миге вечности, в вечности мига. И это
подтвердит вам любой, кто коснулся основ.
Наполняет там каждую точку нирвана,
словно выдох несущего Землю титана.

5.
Словно выдох несущего Землю титана,
обратившийся в пар на морозе веков,
облака образуют над нею покров –
угнетается жизнь, истончается прана.
Зыбким куполом вновь подменяется кров,
как алмазы Творца – мишурой шарлатана.
Вот и видится снизу нам солнце – как рана
в грязно-серой повязке сырых облаков.

Это так. Но не стоит дурачить народ,
выдавая за истину временный случай:
если в небе опять появился заход,
вряд ли он объясним проплывающей тучей.
Плюнь, в себя низвергаясь звездою падучей,
продолжая предписанный круговорот.

6.
Продолжая предписанный круговорот,
не однажды еще испытаешь рожденье,
жизнь земную и жуткий ее антипод,
чтоб в итоге понять, что они – наважденье.
Ну, а горний уже зарумянился плод
для того, кто себя создавал в убежденье,
что при жизни возможно начать восхожденье
от подножия Божьей Обители. Вот

чем должны исцеляться больные сердца.
Безграничная вера дарует спасенье.
Кто вкусил хоть единственный раз воскресенье,
принимает как благо возможность конца.
И в награду подобьем светящихся вод
из разлома на небе струится восход.

7.
Из разлома на небе струится восход,
предваряя начало иного эона,
словно в мрачный, отливом открывшийся грот
проникает живая ладонь небосклона.
Океан, недоступный движению вброд,
устрашает безбрежностью черного лона.
Но его инфернальную мощь – без урона
одолеет под солнечным парусом плот.

Если путь увенчается негой лимана,
а волной не сотрется оставленный след,
значит, нашею волей наложен запрет
на исчадия тьмы и на Левиафана.
И как только извергнется лавой рассвет,
он собою наполнит и дно океана.

8.
Он собою наполнит и дно океана –
посвященный, вливающий в амфору дней
драгоценный напиток садханы своей,
избегая тем самым мирского капкана.
В единении с собственным духом видней
суть и цели земного трехмерного стана,
где свершается каторжный труд непрестанно
душ, лишенных свободы пределом людей.

Поднимаются к свету не только орлы.
Развязавший прижизненно кармы узлы
не заметит, что есть на Земле тяготенье.
Но и тот, кто с надеждой такой не знаком,
все равно попадает в иные владенья.
Так велит недоступный нам древний закон.

9.
Так велит недоступный нам древний закон –
жизни луч обрывать своевольно негоже!
Он прописан для страждущих праязыком
на источенной словом шагреневой коже.
Только многим химера свободы дороже
обретения истинной силы – на кон
ставят все. Но для плоти закрыт рубикон,
для сознания, душу проспавшего, – тоже.

С тех времен, как служили жильем шалаши,
путь людей большей частью отмечен упадком
эволюции духа, и даже придатком
ныне стал человек для систем и машин,
меж физическим телом и делом души
сохраняя весы в равновесии шатком.

10.
Сохраняя весы в равновесии шатком,
не король и не маг, не изгой, не герой,
вместо лампы свечу зажигаешь порой
и в мгновении столь непонятном, сколь кратком,
увлекаешься странной и древней игрой
(посторонний ее окрестил бы припадком) –
вызываешь в себе трансцендентный настрой,
чтобы крылья создать, прирастив их к лопаткам.

И попытки по сути своей хороши.
Тем хотя бы, что плавал в забвении сладком.
Но успех эфемернее, чем миражи –
вещный мир не стремится к подобным загадкам.
Он и занят лишь тем, что плодит муляжи
между тьмою и светом, и этим порядком.

11.
Между тьмою и светом и этим порядком,
ибо здесь впереди мною названа тьма,
нити связаны спицей больного ума,
на дела чернокнижные издавна падком.
Если люди собою довольны весьма
и поют дифирамбы звериным повадкам,
то, хоть жизнь посвяти очищающим схваткам, –
бесполезно, и будет царить кутерьма

между тьмою и светом. Но сдавленный стон
одного человека под каменным сводом
темной башни греха, возводимой уродом,
не оправдан ничем. Даже связью времен.
И со мною скорбит над любым эшафотом
Мироздания дух. Недоволен и он.

12.
Мироздания Дух недоволен. И он
постепенно сплетает в прямую дорогу
сеть тропинок, которыми движутся к Богу
все, кто видит, что близится Новый Закон.
А вот глупость слепых вызывает тревогу,
как в стволе пистолета последний патрон,
как разбойничий, полный угрозы притон,
где доверчивый путник получит острогу

под кадык, только ночь поведет за собой
и отпустит порок на простор темноты.
Нет страшнее проклятья, чем рок слепоты,
если бродят слепцы кровожадной толпой.
Но сгодится, возможно, и сумрачный вечер
для начала крушения противоречий.

13.
Для начала крушения противоречий
вспять, наверно, должна повернуться река,
и века – раздавить монолитные плечи,
ну, а плечи – раздвинуть собою века.
Есть ли смысла исток в человеческой речи,
если русло лежит на канве языка?
Есть ли правда и верность в руке человечьей,
если лечит рука и калечит рука?

Кто сумеет на гладком крыле мирозданья
уцелеть и спастись, не сорваться во мгле
в мясорубку времен, чтоб затем в назиданье
мирозданье держать у себя на крыле?
Чья душа, зажигая без пламени свечи,
обретает трехмерное тело предтечи?

14.
Обретает трехмерное тело предтечи
лишь энергия высшего ряда. И так
совершается первый мучительный шаг
для племен, заплутавших без веры. Для встречи
с абсолютною истиной явлен им знак –
это сам посвященный и то, чем отмечен.
Он живет, не стяжая привычных нам благ,
и, как все в этом мире подлунном, не вечен.

Что касается прочих особых примет, –
в нем пульсирует мощь неземного органа.
Эта миссия, словно пролог у романа,
а роман сочиняет небесный поэт.
И струится на Землю Божественный свет,
обрывая реальность земного обмана.

МАГИСТРАЛ
Обрывая реальность земного обмана,
жажда истины шаг превращает в полет.
Отрешась, разбивает душа небосвод
и становится частью астрального плана.
Словно выдох несущего Землю титана,
продолжая предписанный круговорот,
из разлома на небе струится восход.
Он собою наполнит и дно океана.

Так велит недоступный нам древний закон,
сохраняя весы в равновесии шатком
между тьмою и светом. И этим порядком
мироздания Дух недоволен. И он
для начала крушения противоречий
обретает трехмерное тело предтечи.

декабрь-1991
14-15 июня 1998
Последняя редакция – 29.01.2002